Пресса - Мехлис, Лев Захарович - Отзывы о Льве Мехлисе

Супруга А. И. Угарова вспоминала о Л. Мехлисе: «Был он у нас в Ленинграде в двадцать восьмом году. Тяжёлый человек… Ох, и помучился же с ним Александр Иванович, да и Сергею Мироновичу тоже пришлось не сладко».

Сталин очень не любил, чтобы товарищи, занимающие большие государственные посты, особенно политические, чем-то особенно выделялись среди окружающих. Так, например, узнав, что члены Военных советов фронтов Н. А. Булганин и Л. З. Мехлис завели себе обслуживающий персонал и личных поваров, снял их с занимаемых постов на этих фронтах.

— Голованов А. Е. Дальняя бомбардировочная...

По рассказам бывшего министра здравоохранения СССР Е.И. Смирнова в 1949 году он предложил Сталину поставить Мехлиса во главе одной из правительственных комиссий. На это Сталин "начал хохотать, схватившись за живот и вытирая слезы":

Да разве Мехлиса можно назначать на созидательные дела. Вот что-нибудь разрушить, разгромить, уничтожить — для этого он подходит.

По воспоминаниям Н. С. Хрущёва: "Это был воистину честнейший человек, но кое в чём сумасшедший, что выражалось в его мании везде видеть врагов и вредителей".

Поэт, писатель, публицист и журналист Ф.И. Чуев приводит разговор, который состоялся между Сталиным и писателями Фадеевым и Макарьевым о главном редакторе "Правды" Мехлисе. Сталин на жалобы писателей несколько раз повторил: "Это страшный человек, Мехлис. Просите о чем угодно, но с ним я ничего не могу сделать".

Генерал Александр Горбатов, будучи реабилитированным и восстановленым на службе, испытывал на себе подозрительность Мехлиса:

При каждой встрече со мной вплоть до освобождения Орла Мехлис не пропускал случая задать мне какой-нибудь вопрос, от которого можно было бы стать в тупик. Я отвечал просто и, вероятно, не всегда так, как ему хотелось. Однако заметно было, что он, хотя и с трудом, изменяет к лучшему свое прежнее отношение ко мне. Когда мы уже были за Орлом, он вдруг сказал:

— Я долго присматривался к Вам и должен сказать, что Вы мне нравитесь как командарм и как коммунист. Я следил за каждым вашим шагом после Вашего отъезда из Москвы и тому, что слышал о Вас хорошего, не совсем верил. Теперь вижу, что был не прав.

Поблагодарив за откровенность, я сказал:

— Не скрою и я от Вас, что Вы тогда, в Москве, мне очень не понравились, я пережил много неприятных часов. Видел также, как настороженно Вы встретили меня на фронте. Но я привык прежде всего думать о деле. Очень рад тому, что Вы только что мне сказали.

После этого разговора Л. З. Мехлис стал чаще бывать у нас в армии, задерживался за чаепитием и даже говорил мне и моей жене комплименты, что было совершенно не в его обычае. Он был неутомимым работником, но человеком суровым и мнительным, целеустремленным до фанатизма, человеком крайних мнений и негибким, — вот почему его энергия не всегда приносила хорошие результаты. Характерно, что он никогда не поручал писать кому-либо шифровки и писал их только сам, своим оригинальным почерком.

— Горбатов А. В. «Годы и войны»