Пресса - Плат, Сильвия - Биография

Ранние годы и смерть отца

Сильвия Плат родилась 27 октября 1932 года в штате Массачусетс. Её отец Отто Эмиль Плат, эмигрант из Грабова, Германия, был профессором Бостонского университета, признанным специалистом по пчёлам, автором академического исследования Bumblebees and Their Ways, опубликованного в 1934 году. Дочь боготворила его, но при этом находилась во власти его «железной воли» и страдала от авторитарных методов воспитания; впоследствии этот конфликт отразился на некоторых её произведениях, в частности, стихотворении «Папочка», получившем почти скандальную известность. Мать, Аурелия Шёбер Плат, американка первого поколения, имела австрийские корни. Она работала машинисткой и библиотекарем в Бостонском университете, а кроме того — учительницей немецкого и английского языков в средней школе в Бруклине. Студентка выпускного курса колледжа, она была на 21 год моложе Отто, своего профессора. Отто и Аурелия начали встречаться в 1930 году; зимой 1931 года мать Аурелии отвезла дочь и Отто в Рено, штат Невада, чтобы последний мог развестись с женой, после чего оба направились в Карсон-Сити, где и поженились в январе 1932 года.

Поначалу семья жила в пригороде Бостона, но после рождения сына Уоррена переехала в Уинтроп, город к востоку от Бостона, откуда Отто каждый день отправлялся на работу в университет — поочерёдно на автобусе, пароме и троллейбусе. Именно здесь девочка впервые увидела и полюбила море. Уоррен рос болезненным ребенком, и поскольку Отто занимался исключительно наукой, Аурелия уделяла дочери очень мало времени. С отцом у детей сложились своеобразные отношения. Очень скоро дочь поняла, что единственный её шанс получить желаемое внимание Отто — это преуспеть в школе. Как писала Линда Вагнер-Мартин, автор биографии поэтессы, —

…Лишь минут двадцать в течение вечера он находил в себе силы, чтобы увидеться с детьми. После этого Сильвию и Уоррена уводили. С отцом <дети> обсуждали, что выучили за день, читали стихотворения, придумывали рассказы и выступали, как на сцене. Эти отношения, которые вряд ли можно было считать нормальными, создавали особый образ отца: критика и судьи, которого следовало ублажать. Это лишило детей возможности узнать своего отца так, как они узнали <деда-Шёбера>, познать в нем понимающего родителя.

Большую часть детства Сильвия провела с родителями матери в Порт-Ширли, в Уинтропе, штат Массачусетс. Они были в высшей степени образованными людьми, знавшими несколько языков.

Здоровье Отто стало ухудшаться вскоре после рождения сына Уоррена. Заметив у себя симптомы, сходные с теми, что наблюдались у близкого приятеля, незадолго до этого умершего от рака, Плат-старший преисполнился уверенности, что и сам страдает неизлечимой болезнью, и медицинское обследование проходить не стал. Аурелия Плат обратилась к врачу, когда инфекция большого пальца ноги уже переросла в гангрену, и ногу пришлось ампутировать. Отто Плат умер 5 ноября 1940 года, через полторы недели после восьмого дня рождения дочери. Причиной смерти стали осложнения после хирургической операции, связанной с запущенным сахарным диабетом: болезнью, к тому времени уже вполне излечимой. Вагнер-Мартин утверждала, что Плат-старший умер из-за недостаточного больничного ухода, но Аурелия Плат писала, что Отто скончался от эмболии лёгкого. Один из друзей Плата после его смерти заметил, что не понимает, как «…мог такой умнейший человек оказаться таким глупцом». Для Сильвии эта трагедия стала потрясением, наложившим отпечаток на всю её жизнь и творчество. «Я никогда больше не стану разговаривать с Богом!», — записала она в дневнике. Отто Плат был похоронен на Уинтропском кладбище; впечатления от одного из визитов сюда впоследствии легли в основу стихотворения «Electra on Azalea Path». В стихотворении «Папочка» Сильвия разразилась гневной тирадой в адрес своего отца, который «бросил» её. В стихотворении есть фрейдистские мотивы: дочь воскрешает отца-вампира, чтобы снова убить его. По мнению критиков, образ отца Плат не раз появлялся в её прозе и поэзии и неизменно символизировал отсутствие, а также подчеркивал невозможность вечной любви.

В 1941 году в детском разделе газеты Boston Herald русск. появилось первое стихотворение Плат. Оно называлось Poem. В 1942 году Аурелия получила должность в Бостонском университете и перевезла семью из Уинтропа в Уэллесли, в новый дом на Элмвуд-роуд, 26. Здесь Сильвия повторно поступила в пятый класс средней школы, чтобы учиться со сверстниками. Аурелия считала, что это поможет дочери снять напряжение, связанное с утратой, но оно сохранялось: Сильвия даже полагала, что смерть отца была скрытым самоубийством. В Уэллесли она прожила до самого момента поступления в колледж.

Аурелия Плат работала на двух работах, чтобы содержать детей, но, судя по дневникам, Сильвия в детстве испытывала к ней чувства, близкие к ненависти. Девочка училась в средней школе Брэдфордарусск.) и на протяжении всех лет пребывания здесь считалась «звёздной ученицей»: получала только отличные оценки на экзаменах, демонстрируя блестящие достижения в английском языке, особенно в творческой части школьного курса. При этом она была и главным редактором школьной газеты The Bradford.

Всё это время Плат непрерывно писала рассказы и рассылала их в популярные женские и юношеские журналы. К моменту поступления в Смит-колледж русск. она написала более пятидесяти рассказов, в какой-то момент насчитав у себя более шестидесяти писем с отказами. Однако были и публикации: в общей сложности в школьные годы она напечаталась девять раз и заработала $63,70. В 1949 году Плат опубликовала в The Atlantic Monthly статью A Reasonable Life in a Mad World, написанную в соавторстве с одноклассником. Отвечая на более раннюю публикацию, юные авторы опровергали тезис о том, что современный человек должен жить, полагаясь на логику, и утверждали важность духовной и чувственной составляющих жизни человека. Кроме того, Плат проявила и талант к живописи: в 1947 году она стала лауреатом The Scholastic Art & Writing Awards.

1950—1955, Смит-колледж

В 1950 году Плат, воспользовавшись протекцией писательницы Оливии Хиггинс Проути русск., получила стипендию для обучения в Смит-колледже, престижном женском институте в Нортгемптоне, штат Массачусетс. Став студенткой, Сильвия начала переписку с Оливией, которая продолжалась многие годы. Осенью 1950 года Плат была вне себя от счастья. Отмечалось, однако, что в колледже она сразу же почувствовала на себе давление среды: это касалось как жёстких академических требований, так и социальной жизни.

Сильвия Плат, конец 1940-х годов

Дневники, которые Плат начала вести с 1944 года, особую важность приобрели для неё в колледже, став не только исповедальным каналом, но и источником вдохновения, документальным свидетельством свежих впечатлений, к которому начинающая поэтесса постоянно обращалась. На этих страницах она оставляла наброски стихотворений и рассказов, формулировала планы на будущее. Студенческие стихи Плат отличались уравновешенностью и красочностью; она много работала над слогом, структурой, тщательно выверяла технику стиха, стараясь каждую строку довести до идеального состояния. К этому времени у неё выработалась тяга к совершенству и вместе с ней — неуверенность в своих силах. «Никогда не достичь мне совершенства, к которому я стремлюсь всей душой — в рисунках, стихотворениях и рассказах», — писала она в дневнике. Помимо академического словаря английского языка, начинающая поэтесса глубоко изучила произведения Дилана Томаса, Уоллеса Стивенса, У. Х. Одена, Ричарда Уилбура, Марианны Мур и Джона Кроу Рэнсома русск.. В числе источников вдохновения отмечались также Уилла Кэсер, Вирджиния Вулф и Лилиан Хеллман.

Начиная с 1950 года Плат активно публиковалась в периодических изданиях общенационального масштаба. В марте газета Christian Science Monitor русск. опубликовала её статью «Призыв юношества за мир во всем мире», в сентябре здесь же вышло стихотворение Bitter Strawberries. Рассказ And Summer Will Not Come Again появился в августовском номере журнала Seventeen русск.. К 1953 году Плат сотрудничала и с несколькими местными газетами, в частности, Daily Hampshire Gazette русск. и Springfield Union. Если первый курс был для Сильвии во многом испытательным, то второй оказался в высшей степени удачным. Практически все профессора теперь восхищались её способностями и трудолюбием. Радость первого успеха Плат испытала во время летних каникул после окончания третьего курса, когда рассказ Sunday at the Mintons обеспечил ей первую премию в конкурсе, проводившемся журналом Мадемуазель русск., а с нею — приглашение на месячную стажировку в качестве внештатного редактора, на Медисон-авеню, 575 в Нью-Йорке. Вместе с группой других конкурсанток-победительниц Плат поселилась в отеле Barbizon; впоследствии события этого знаменательного месяца были подробно описаны ею в романе «Под стеклянным колпаком».

Из Нью-Йорка Плат вернулась истощённой — эмоционально, интеллектуально и физически. Она надеялась, что сможет поступить в Гарвард на летний литературный курс, но получила отказ. Выяснилось, кроме того, что на продолжение обучения в Смит-колледже не хватает денег: ей пришлось перевестись в Лоуренс. Всё это время её преследовали авторский блок, депрессия и страхи, исходившие из того же «неутолимого стремления к совершенству». В каком-то смысле это предопределило дальнейший ход событий: в июле она прекратила вести дневник; более того, утратила способность спать, читать и писать. Аурелия Плат уточняла: её дочь читала, но лишь одну книгу: «Патопсихология» Зигмунда Фрейда. Все детали рокового лета 1953 года документированы в немногих её письмах и романе «Под стеклянным колпаком».